Державин Гавриил Романович. 1743–1816 гг

БИОГРАФИЯ
О ДЕТСТВЕ
Гавриил Романович родился в семье мелкопоместных дворян в родовом имении Сокуры под Казанью 14 июля 1743 года, где провёл детство. Мать — Фёкла Андреевна (урождённая Козлова). Отца, секунд-майора Романа Николаевича, Гаврила Романович лишился в раннем возрасте. Но, несмотря на это трагическое обстоятельство, детство маленького Гаврила было беззаботным, оно протекало в фамильном имении под присмотром матери Феклы Андреевны (в девичестве Козловой).
Державину посчастливилось жить и творить в эпоху Просвещения, когда под влиянием императрицы Екатерины II в России начали усиленно развиваться наука и искусство. Сегодня имя этого талантливого деятеля на слуху наряду с такими великими русскими литераторами, как Пушкин, Ломоносов, Фонвизин, что неудивительно, ведь самые плодотворные годы в жизни Державина выпали на так называемый золотой век Екатерины, когда всюду в империи начали открываться учебные заведения, библиотеки, театры и музеи.

ВОИНСКАЯ СЛУЖБА
Согласно преданию, российский офицер происходил из известного татарского рода, его предком был некто Багрим-мурза, принявший крещение и поступивший на службу в княжеский полк. Именно поэтому карьера для мальчика была предопределена с самого его рождения, хотя в те времена практически все дворянские сыновья выбирали воинскую службу. Составляя хронологический список тех лет, стоит выделить следующие события:В 1762 году будущий литератор в возрасте 19 лет поступил на службу рядовым гвардейцем Преображенского полка.Уже спустя несколько месяцев в стране произошел государственный переворот, после которого на престол взошла Екатерина II. Невзирая на то, что государыня принимала непосредственное участие в убийстве путем удушения своего законного супруга, царя Петра III, новоиспеченный военный принял участие в этом перевороте, всеми силами поддерживая императрицу. Пожалуй, это обстоятельство является одним из самых важных и интересных фактов о Державине, ведь его активная позиция не могла остаться незамеченной царицей, которая потом всячески поощряла его деятельность и помогала в вопросах карьеры.Ровно через 10 лет после этих громких событий, в 1772 году, Гавриил Державин получил офицерскую должность подпоручика, хотя настоящий взлет ждал его впереди.Еще один шанс проявить себя подпоручику представился в период с 1973 по 1975 год, когда произошло знаменитое восстание Емельяна Пугачева, объявившего себя выжившим Петром III и спровоцировавшим гражданскую войну, в которой принимали участие не только представители казачества и крестьяне, но и уральцы и жители Поволжья. Державин вновь выступил в поддержку Екатерины, принимая самое активное участие в подавлении бунта и подробно описывая все эти события, которые потом легли в основу исторического пушкинского романа «Капитанская дочка» и многих других художественных произведений, несмотря на однобокий характер освещения.Тем не менее толстые тетради, которые вел Державин, старательно записывая все подробности восстания и затрагивая даже такие темы, как дворянская организация, обмундирование и особенности местности, где развернулся театр военных действий, стали ценнейшим источником информации для более поздних и современных историков. К примеру, первым упорядочить все записи поэта о подавлении восстания яицких казаков взялся российский академик Яков Грот. Он провел глубокий анализ этих данных и составил на их основе подробнейшие хронологические таблицы и труды

СТИХИ
Первые произведения Державина в стихотворной форме были написаны в период начала Пугачевщины и датируются 1773 годом. К ним относится ода «На бракосочетание великого князя Павла Петровича». Это время стало не самым простым для поэта, так как он подвергся пагубному пристрастию, свойственному дворянству той эпохи, которое заключалось в пьянстве и карточных играх. Дело дошло до того, что представитель знати даже опустился до всевозможных махинаций, став настоящим шулером.К счастью, стремительно развивающиеся в политической жизни государства события помогли Державину вовремя переключиться на другую волну, он смог побороть свое порочное пристрастие, положив конец бесконечным кутежам в кругу своих воинских собратьев.
После окончательного подавления бунта Державин стал все больше посвящать себя творчеству, отдавая предпочтение одам с их высоким слогом и живым воспроизведением описываемых событий.В этот период поэт начал публиковать свои оды и краткие стихотворения в «Санкт-Петербургском вестнике», привлекая внимание других авторитетных литераторов как юношеский сентименталист. Среди самых ярких произведений Гавриила Романовича того времени стоит выделить:«Песни Петру Великому» (публикация датируется 1778 годом);«На смерть князя Мещерского», «Ключ» (1779);«Властителям и судьям», «К первому соседу» (1780) и т. д.Но больше других поэтических трудов из раннего творчества Державина славилась его ода «Фелица», в которой он превозносил правящую государыню. Естественно, этот жест, вызвавший большой резонанс в обществе, не мог остаться незамеченным императрицей, которая щедро наградила своего преданного воспевателя, даровав ему роскошную табакерку, полностью инкрустированную бриллиантами, и 50 червонных золотых к дорогому аксессуару в придачу.

КАРЬЕРА ГОСУДАРСТВЕННОГО ДЕЯТЕЛЯ
Уже в 1777 году подпоручик ушел в отставку, получив возможность продолжить карьеру в Правительственном сенате, где ему удалось добиться невиданных высот. Сегодня существует взгляд, что успех Державина полностью зависел от покровительства высших чиновников царской России, включая ее монаршую особу. Но если углубиться в историю, то становится очевидно, что поэт, как и его отец, имел очень жесткий непримиримый характер, который не мог не отразиться на его службе.
Проще говоря, он, будучи сильной и цельной личностью, не мог откровенно льстить царице и другим высокопоставленным особам так, как это делали многие другие. Эта особенность проявлялась и во вступлении в открытые конфликты с подчиненными, с коррупционными действиями которых ему доводилось часто и безрезультатно бороться, что очень сильно раздражало его более высокопоставленных покровителей, также погрязших в этих и подобных им схемах.

О ПУШКИНЕ
8 января 1815 года состоялась единственная встреча двух гениальных русских поэтов – Державина, которому в ту пору шёл 72-ой год, и Пушкина, отрока, которому было 15,5 лет. Лицеисты готовились к переводному экзамену из младших классов в старшие. Ещё по осени Галич, учитель словесности, когда стало известно о том, что на экзамене будет присутствовать сам Державин, подал Пушкину идею написать стихотворение, достойное подобного события. К тому времени стихи юного Пушкина уже регулярно публиковались и были весьма популярны в лицеистской среде. Стихотворение было написано. Называлось оно «Воспоминания в Царском Селе». Кстати, в 1829 году поэт написал ещё одно стихотворение с таким же названием, но иным текстом.
Однако, вернёмся к январскому дню 1815 года. Вот как об этом вспоминает сам Александр Сергеевич: «Державина видел я только однажды в жизни, но никогда того не забуду. Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее. Как узнали мы, что Державин будет к нам, все мы взволновались. Дельвиг вышел на лестницу, чтоб дождаться его и поцеловать ему руку, руку, написавшую «Водопад». Державин приехал. Он вошел в сени, и Дельвиг услышал, как он спросил у швейцара: «Где, братец, здесь нужник?» Этот прозаический вопрос разочаровал Дельвига, который отменил своё намерение и возвратился в залу. Дельвиг это рассказывал мне с удивительным простодушием и весёлостию. Державин был очень стар. Он был в мундире и в плисовых сапогах. Экзамен наш очень его утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвислы; портрет его (где представлен он в колпаке и халате) очень похож. Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь. Разумеется, читаны были его стихи, разбирались его стихи, поминутно хвалили его стихи. Он слушал с живостию необыкновенной. Наконец вызвали меня. Я прочел мои «Воспоминания в Царском Селе», стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояния души моей: когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом ... Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, когда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, хотел обнять... Меня искали, но не нашли...»