Достижения лингвистов XVIII в. в изучении славянских языков

Славистика (или славяноведение) представляет собой совокупность научных дисциплин, которые занимаются изучением различных аспектов жизнедеятельности славянских народов (в частности, их истории, материальной и духовной культуры, языков, литературы, фольклора). Отдельным и самостоятельным разделом славистики считается славянское языкознание, в рамках которого проводят исследования славянских языков. Их изучение является комплексным и многоаспектным, поскольку в их предмет включаются возникновение, история, современное состояние, функционирование и диалектное членение литературных языков славянских народов. Начало становлению славянскому языкознанию было положено в XVI-XVII вв., когда был создан ряд грамматиков и грамматических сочинений (прежде всего, на чешском, хорватском, словенском, польском и церковнославянском языках). Также памятником, который сыграл в этом процессе важную роль, стало «Граматично изказанье», написанное в 1666 г. хорватским философом Ю. Крижаничом.
Основоположником славянского языкознания как самостоятельной научной дисциплины считается чешский филолог в области славянских языков Й. Добровский. Его вклад в развитие славистики заключается в том, что он в 1792 году написал историю чешского языка и литературы, в 1809 году - чешскую грамматику, в 1822 году - научную грамматику старославянского языка.

В это же время продолжает развиваться нормативное изучение языков Европы. Для большинства из них к концу XVIII в. сформировалась разработанная литературная норма. При этом сами языки описывались более строго и последовательно. Активно велась словарная работа. Огромное значение для окончательного установления норм английского языка имела деятельность выдающегося лексикографа Сэмюэля Джонсона (1709–1784).
Среди стран, где в XVIII в. активно велась деятельность по нормализации языка, следует назвать и Россию. Если до того в Восточной Европе объектом изучения служил лишь церковнославянский язык, то начиная с петровского времени стал, поначалу стихийно, а затем все более осознанно, развиваться процесс формирования норм русского литературного языка, что требовало и его описания. В 30-е гг. XVIII в.

В. Г. Адодуров (1709–1780) пишет первую в России грамматику русского языка. Затем появляется «Российская грамматика» великого русского ученого М. В. Ломоносова (1711–1765). В этой грамматике, еще не вполне свободной от латинского эталона, дается подробное и точное для своего времени описание строя русского языка. В XVIII в. складывается и русская лексикография.
С конца XVII в. по конец XVIII в. к теоретическим проблемам языка обращались ученые, не создавшие каких-либо строгих методов языкового описания и обычно не бывшие профессиональными лингвистами. К их числу принадлежали в Германии Георг Вильгельм Лейбниц (1646–1716) и позже Иоганн Готфрид Гердер (1744–1803), в Италии Джанбатиста Вико (1668–1744), во Франции Этьен Бонно де Кондильяк (1715–1780) и Жан-Жак Руссо (1712–1778). В их сочинениях появляется ряд новых идей, главной из которых стала идея исторического развития языка.

Именно в XVIII в. в центр обсуждений встала проблема происхождения языка, ни до того, ни после того она не обсуждалась столь активно.
Почти все известные до наших дней концепции происхождения языка появились в XVIII в., хотя довольно сходные с ними взгляды высказывались еще в античности. Была выдвинута идея о появлении языка на основе звукоподражаний, развитии языка из непроизвольных выкриков человека, а также развивавшаяся Ж.-Ж. Руссо идея о «коллективном договоре», в соответствии с которой люди договорились между собой о том, что как называть.
Наиболее разработанную теорию происхождения и развития языка для тех лет предложил Э. Кондильяк. Он считал, что язык на ранних этапах развивался от бессознательных криков к сознательному их использованию, а получив контроль над звуками, человек смог контролировать свои умственные операции.
Французский философ развил и концепцию о едином пути развития языков, который однако языки проходят с разной скоростью и потому одни языки совершеннее других. Здесь мы уже видим первый вариант концепции стадий, позднее развитой братьями Шлегелями и В. фон Гумбольдтом.

Все эти идеи были достаточно интересными, но содержали один неустранимый недостаток: они были основаны не на анализе языкового материала, а на произвольных, хотя иногда и остроумных догадках.
Общее распространение идей историзма сказывалось и на общем интересе к выяснению родственных связей языков. Уже тогда не сомневались в том, что сходство между собой германских или славянских языков объясняется общностью происхождения.
По выражению В. Томсена, весь XVIII в. сравнительно-исторический метод «витал в воздухе». Но нужен был некоторый толчок, который стал бы отправной точкой для кристаллизации метода. Таким толчком стало в конце века открытие санскрита, ранее совсем не известного в Европе.

Научная деятельность русских лингвистов активно откликалась на нужды русского общества. Как национальное торжество встретили в России выход нормативной «Российской грамматики» Ломоносова. Языковеды, в особенности, XVIII – XX в.в., собирали и давали бесценный материал для глубокого понимания истории русского народа, его культуры, строили фундамент и возводили крепкие стены для стабильного и грамотного функционирования нашего родного русского языка на сегодняшний день.
Заслуживает внимания деятельность Федора Поликарповича Поликарпова ‑Орлова (ум. в 1731 г.) – крупного переводчика и педагога. Ему принадлежит лексикографический труд «Лексикон триязычный, сиречь речений славянских, еллиногреческих и латинских сокровище из различных древних и новых книг собранное и по славянскому алфавиту в чине расположенное», изданный в 1704 г., более обширный по объему лексики и более совершенный, чем предыдущие словари, а также «Добавление к грамматике Мелетия Смотрицкого», вышедшее в свет в 1721 г. и имевшее прежде всего педагогическую направленность.

Так, в 1735 г. один из крупнейших представителей отечественной литературной и филологической традиции – Василий Кириллович Тредиаковский (1703–1769) ставит вопрос о создании «грамматики доброй и исправной, согласной во всем мудрых употреблению… и о лексиконе полном и довольном». Проблемами грамматики русского языка занимается в эти годы Василий Евдокимович Адодуров (1709–1780), опубликовавший в 1731 г. краткий грамматический очерк на немецком языке, а в 1738–1740 гг. читавший курс лекций в Академическом университете при Петербургской Академии наук, запись которых известна как Пространная грамматика Адодурова – по существу, первая русская грамматика, предназначенная для носителей самого русского языка. Однако честь считаться основоположником собственно русской лингвистической традиции выпала на долю Михаила Васильевича Ломоносова (1711–1765), создавшего ряд филологических трудов, среди которых выделяются «Российская грамматика» (1755) и «Предисловие о пользе книг церковных в Российском языке» (1758).

Сама «Российская грамматика» состоит из шести «наставлений» (т. е. разделов). Первое – «О человеческом слове вообще» – носит общетеоретический характер. Здесь Ломоносов говорит о коммуникативной функции языка, определяя его как «слово, данное человеку для сообщения с другими своих мыслей»; отмечает связь языка и мышления («сии знаменательные части слов должны иметь между собою соответствие, чтобы мы изобразить могли наши мысли»); рассматривает вопросы фонетики, говорит о частях речи (по традиции их он насчитывает восемь: имя, местоимение, глагол, причастие, наречие, предлог, союз, междометие) и т. д. Второе наставление – «О чтении и правописании российском» – рассматривает различные вопросы графики, орфографии и орфоэпии. В третьем наставлении говорится об именах, четвертое посвящено глаголу, пятое – служебным частям «слова» (т. е. речи), шестое – сочетанию частей речи друг с другом, т. е. синтаксическим вопросам.
Рассуждение «О пользе книг церковных в российском языке» развивает знаменитое учение о «трех штилях» – высоком, среднем и низком, восходящее к античной традиции и сыгравшее заметную роль в развитии русского литературного языка.

Особое внимание исследователей привлекали мысли Ломоносова, связанные с историческим развитием языков и родственными отношениями между ними.
С другой стороны, Ломоносов уделял много внимания родственным связям славянских языков как друг с другом, так и с балтийскими языками. Сохранились и черновые наброски письма «О сходстве и переменах языков», относящегося к 1755 г., где автор, сопоставляя первые десять имен числительных в русском, греческом, латинском и немецком, выделяет соответствующие группы «сродственных» языков. Отдельные высказывания Ломоносова могут быть интерпретированы и как концепция образования родственных языков в результате распада некогда единого языка‑источника – положение, являющееся основным исходным пунктом сравнительно‑исторического языкознания.

Из других российских мыслителей XVIII в. проблемами языка (главным образом с философской точки зрения) занимался Александр Николаевич Радищев (1749–1802). В трактате «О человеке, его смертности и бессмертии» Радищев говорит о том, что речь – главное средство общения между людьми, тесно связанная с мышлением, которое без языка не могло бы достичь развития, характерного для нормального человека. Одновременно он указывает на произвольный характер связи между словом и обозначаемым предметом.
В области лексикографии конец XVIII в. ознаменовался шеститомным «Словарем Академии Российской», выходившим в свет в 1789–1794 гг. и содержащим 43 257 слов, расположенных по гнездовому принципу, т. е. по алфавиту основных слов, под которыми располагались производные. Этот словарь послужил основой для изданного в начале XIX в. (в 1806–1822 гг.) шеститомного «Словаря Российской Академии, по азбучному порядку расположенного», включавшего 51 388 слов, данных уже строго в алфавитном порядке. Будучи крупным вкладом в русскую лексикографию, академический словарь тем не менее еще не был в полном смысле слова словарем современного русского языка, поскольку в нем была представлена прежде всего старославянская лексика, а слова инородного происхождения, в том числе и закрепившиеся к тому времени в русском языке (например абажур, актриса и проч.), в своем большинстве в него не включались. Иллюстративный материал, помимо авторов XVIII в., среди которых предпочтение отдавалось прежде всего М.В. Ломоносову, также включал примеры из церковных книг и летописей, а стилистические пометы основывались на учении о «трех штилях» и ставили целью закрепить литературные нормы употребления, хотя определенное отражение нашла в словаре также простонародная и областная лексика.
С такими итогами русское языкознание вступило в XIX в., знаменовавший новый этап развития лингвистической науки.