Кристофер Нолан

Если вы наберете в поисковике имя «Кристофер Нолан», система охотно выдаст вам огромное количество результатов. Но это будет совсем не тот Нолан, о котором пойдет речь. «Наш» Нолан окажется где-нибудь в последних строках списка. В России он практически не известен, на родине, в Ирландии, был знаменитым писателем, надеждой критиков и читателей, которые видели его продолжателем великих литературных традиций страны.

Кристофер Нолан вырос в Маллингаре , Ирландия. Из-за удушья при рождении Нолан родился с церебральным параличом и мог двигать только головой и глазами. В начале его жизни люди считали его умственно отсталым, но его мать доказала, что они ошибались. Мать привела сына к доктору Кьярану Барри. Он был консультантом по физической медицине и особенно интересовался детьми с ДЦП. Доктор Барри играл в игры с Кристофером, малышом, и при этом заметил, что ребенок ожидал его действий, и сообщил матери, что он в здравом уме.

Из-за тяжести паралича он использовал инвалидную коляску. В возрасте 10 лет доктор Барри назначил ему лекарство, которое «расслабило его, чтобы он мог использовать указку, прикрепленную к его голове, для печати». Чтобы писать, Нолан использовал специальный компьютер и клавиатуру; чтобы помочь ему печатать, его мать держала его голову сложенными ладонями, пока Кристофер старательно подбирал каждое слово, букву за буквой, указкой на его лбу. Он общался с другими, двигая глазами, используя сигнальную систему.

— Мой сын будет посещать обычную школу. Он еще сто очков форы всем там даст!»
Директор школы куда отправился Нолан-старший, оказался понимающим человеком
— Я беру его в обычный класс, — заявил директор. – Поблажек никаких не будет, освобождаю лишь от выполнения письменных домашних заданий. Только от вашего сына зависит – плыть или утонуть.
В 1972 году родители продали ферму и переехали в Дублин, чтобы сын мог посещать к школу. «Не место ему здесь, — решительно заявил отец, когда пора начальных классов окончилась.

Спустя несколько лет мистер Медликотт даст Кристоферу персональную рекомендацию в колледж.

Четыре года кропотливых усилий произвели прорыв «дамбы снов», объемы коротких рассказов и стихов, который были опубликованы, получили признание в 1981 году, когда ему было всего 15 лет. Один критик описал это как "удивительный опыт", а другой описал его стиль как "проницательный, непочтительный, движущийся, радостный, смелый".

«Никогда не представлял, что моя писанина может наделать столько шума», — написал Кристофер Нолан в интервью семь лет спустя. Его первая большая книга – автобиографическая повесть «Под взглядом часов» – стала хитом в Великобритании и США.
Книга была написана от лица вымышленного героя, который рассказывает о детстве и отрочества Нолана, его отношениях с матерью, физическом состоянии, жестокости мира и окружающих. Произведение получило престижную литературную премию Whitbread как лучшая книга года.

Усилия, затраченные им, были не просто сложнейшими, они были героическими. Это был жестокий парадокс, что человек в его состоянии - мать однажды описала его как "человек с кляпом во рту и в смирительной рубашке ", - мог иметь такую неукротимую тягу к общению. Именно поэтому премия Whitbreadстала одним из самых важных моментов в его жизни. Он писал об этом восторженно: «Я хочу кричать от радости, мое сердце полно благодарности. Хромой завоевал свое место на литературной и мировой арене ".

Проучившись год в Тринити-колледже в Дублине, понял, что это совершенно ни к чему. Он писатель – что еще нужно? Тем более, что Ланкастерский университет присудил ему почетную степень доктора языкознания.

На премию семья купила дом в престижном предместье Дублина. «Мой корабль спасения» — называл жилище Кристофер. С одной стороны, открывался вид на море, с другой – на горы.
Нолан знал названия всех птиц, прилетающих к нему на подоконник, и имена всех проходящих судов. Он очень любил путешествовать, утверждал, что объездил весь мир. Какая разница, по-настоящему или в воображении? По сути, это одно и то же.

Уже в 2000 году он намекнул посетителям из «Нью-Йорк Таймс», что начал работу над новым романом. «О чем он будет?» — «Я не знаю. Просто стою, держу зонтик в руке. Прислушиваюсь к идеям, которые барабанят по нему, будто капли дождя, что-то ловлю, откладываю на потом. Я скрываюсь под зонтиком, пока не кончится дождь. Тогда я сложу его и, прицепив ко лбу свой рог единорога, начну печатать трудные лингвистические звуки, которые я слышал на протяжении последних месяцев».
Вопрос репортера так и останется без ответа. До сих пор родители Нолана, пережившие сына, не выдали в свет ни единой буквы того произведения – несомненно, великого, ни одним словечком не намекнули, о чем он был.