Печать и первая мировая война

19 июля 1914 г. Германия объявила войну России. В царском манифесте по этому случаю содержался призыв: «В грозный час испытаний да будут забыты внутренние распри. Да укрепится еще теснее единение Царя с Его народом». В России было введено «Временное положение о военной цензуре», которое включало в себя и политическую цензуру.

«Положением» предусматривался допуск в действующую армию 20 корреспондентов (в том числе 10 иностранных) и 3 фотокорреспондента. Каждый кандидат на допуск к театру военных действий должен был иметь безупречную политическую и деловую репутацию, рассматривался лично начальником генерального штаба. Редакция обязана была вносить залог за русского корреспондента 25 000 руб., иностранного — 75 000 и за фотокорреспондента — 10 000 руб. Представители прессы были обязаны находится в пределах расположения штаба, носить повязки с обозначением «военный корреспондент» и пользоваться лишь той информацией, которую считал возможным давать специально выделенный для этого офицер штаба. Общение корреспондентов с другими офицерами и, особенно, рядовыми солдатами категорически запрещалось. За нарушение этих условий виновный мог быть оштрафован на сумму до 10 000 руб., лишен аккредитации и выслан в глубокую тыловую губернию под надзор полиции. В качестве первых фронтовых корреспондентов работали В. Я. Брюсов, А. Н. Толстой, Н. Н. Брешко- Брешковский, В. И. Немирович-Данченко и др. Позже, в 1915 г., когда началась волна неудач и поражений, эти квоты на фронтовых корреспондентов были отменены.

Одновременно с «Временным положением о военной цензуре» был утвержден перечень запрещенных тем и сведений для их оглашения в печати. Сюда входили требования не писать о содержании писем и телеграмм, материальных и людских потерях в армии и на флоте, о волнениях среди мирного населения. Все письма и телеграммы, направляемые в редакции газет и журналов, просматривались на почте. Цензура повременной печати была передана департаменту полиции и военному министерству. Главнокомандующим и командующим отдельными армиями давалось право на территории размещения прикрывать неугодные издания на неопределенный срок.

Накануне и в первые дни войны было закрыто около 80 столичных и местных газет и журналов. Вместе с тем было значительно увеличена финансовая поддержка проправительственной и монархической печати. Если в 1912 и в 1913 гг. на эти цели выделялось 600 тыс. и 800 тыс. руб., то в годы войны эти суммы росли от 900 тыс. до 1600 тыс. руб.

Правительство быстро перестраивало свою печать на военный лад. При главном управлении по делам печати был создан особый комитет народных изданий, посвященных военным событиям, для бесплатной раздачи сельскому населению. К многочисленным армейским и флотским изданиям, учрежденным военным ведомством ранее, в начале войны, добавились новые: «Армейский вестник» — официальный орган генерального штаба русской армии, «Война и герои», «Летопись войны», «Боевые известия», «Доброволец», «Солдатский вестник Петроградского военного округа» и др.

В 1915—1916 гг. в Петрограде было создано 135 журналов и 29 газет, в Москве — 120 журналов и 20 газет. Новые издания с военной тематикой выходили во многих других городах России. Издавалась также масса листовок и брошюр — только за полгода войны их было выпущено около 600 общим тиражом 11 млн экз. Многие из них носили ура-патриотический характер, прославляя русское оружие, успешные боевые действия воинских частей и отдельных героев, замалчивая трудности и поражения и борясь с пораженцами из социалистических партий.

Начальник штаба Северо-Западного фронта со ссылкой на разрешение главнокомандующего объявил, что все части войск в Москве могут бесплатно получать газету «Голос русского» (1906—1915 гг.) — «вестник русского патриота». Рекомендовался для выписки в округе и иллюстрированный еженедельник «для солдат» — «Илья Муромец» (1915—1917 гг.).

В недрах министерства внутренних дел была создана также правительственная газета «Русский рабочий» (1916—1917 гг.). Ее целью была борьба с новыми изданиями и привлечение рабочих на свою сторону. Выполнение этих же задач требовало правительство и от «Губернских ведомостей». В начала 1916 г. министерство внутренних дел провело съезд представителей официальной провинциальной печати. Министр высказал недовольство содержанием «Ведомостей» и потребовал от редакторов неукоснительно следовать указаниям министерства.

1916 г. были одобрены Советом министров и Николаем II. Суть их сводилась к следующему.
Печатные бюллетени с телеграммами ПТА разрешено было перепечатывать частным лицам. Этим достигалось значительное увеличение аудитории, получавшей дозированную правительством информацию. Эти бюллетени бесплатно поступали в солдатские окопы и крестьянские избы. Расширялись права ПТА на различные виды подписки на пакеты информации: «для всех» и «для своих» — лояльных к правительству изданий. Таким образом, ПТА не только информировало о событиях на фронтах, в стране и за рубежом, но и успешно манипулировало общественным мнением в политических целях правительства.

Тема войны вытеснила со страниц газет все другие. Экстренными прибавлениями печатался Высочайший манифест. Вслед за царем либеральные партии призывали к политическому и патриотическому единению во благо всеобщей победы. С этой целью в конце 1914 г. был организован «День печати»; проводились выставки «Война и печать»; создавались журналистские объединения: Всероссийский союз редакторов, Петроградский союз деятелей печати, Петроградское общество журналистов и др.

В прославлении русского оружия, героизма русских солдат и офицеров и правые, и либеральные газеты были заодно. Едины они были и при создании образа врага. Черносотенное «Русское знамя» призывало всех биться «с лютым, ненавистным искони народом-разбойником, народом-фарисеем до последней капли крови, пока ненавистная всему славянскому племени тевтонская раса не будет сокрушена, пока во главе своей победоносной рати Великий Верховный Вождь России не вступит торжественно в разрушенную столицу врага... Бить взбунтовавшегося немца и похоронить его, супостата, под ноги русского царя» [1914. 20 июля]. «В лице немцев, — убеждала газета, — против России выступает орда людей-зверей, потерявших всякий облик человеческий, всякий стыд и совесть»

Но цели войны каждая политическая партия понимала по-своему. Буржуазные прогрессисты ратовали за устранение немецкой конкуренции и за расширение российского рынка. «Утро России» подчеркивало, что кроме «идейных» задач войны «не мешает напомнить и о материальных», а это: освобождение внутреннего рынка России от «германского засилья, пересмотр русско-германского торгового договора, уничтожение германской посреднической торговли». Близкий к прогрессистам журнал «Промышленность и торговля» в статье «Царьград и проливы» писал, что Россия в результате этой войны должна добиться полного контроля над Босфором и Дарданеллами.

Правая печать призывала к ужесточению цензуры для оппозиционной прессы. «Русское знамя» предлагало ввести «вместо штрафов и взятия под полную цензуру принудительное сокращение газет. За первую провинность — наполовину, за вторую — наполовину оставшейся половины, за третью — еще наполовину и за четвертую — запретить на все время войны». «Голос Руси» призывал: «Избавьте нас от пораженческой пропаганды». Даже «Русское слово» было раздражено революционной и антивоенной агитацией социалистов. Со страниц его звучал истеричный призыв: «Хватайте их [пропагандистов] на каждом шагу, карайте беспощадно, по законам военного времени...».

Цензурные и административные преследования оппозиционной прессы действительно усилились. Ужесточилась проверка писем, направляющихся с фронта. В марте 1916 г. Думой был утвержден проект нового закона о военной цензуре. Запрещалась критика Совета министров. В начале февраля 1917 г. на имя старших цензоров при телеграфе, бюро печати и Петроградского телеграфного агентства было направлено распоряжение военного министра «принять меры к недопущению печатать какие-либо сообщения о забастовках на заводах». Запрещалось также печатать речи оппозиционных депутатов Думы, не допуская, однако, «белых пятен в газете [на месте изъятых речей], а равно каких-либо заметок по поводу этих речей». Все эти меры принимались в первую очередь против социалистов и их печати.

Эсеры в эти годы раскололись на два течения: интернационалистов, выступавших против войны, и оборонцев, поддерживающих войну до победного конца. Интернационалисты выступали только в подпольных изданиях. В столицах и крупных городах они выпускали многочисленные листовки антивоенного содержания. Эсеры-оборонцы сотрудничали в толстых литературных журналах «Современные записки» (1913—1916 гг.), «Современный мир» (1906—1918 гг.), «Современник» (1911—1915 гг.) и других легальных изданиях. Кроме того, они выпускали за рубежом и распространяли в России газеты «Новости»
(1915 г.) и «Жизнь» (1915—1916 гг.), вместе с меньшевиками печатались в заграничной газете «Призыв» (1915—1917 гг.).

Среди меньшевиков размежевание было менее заметным. Хотя их лидер Л. Мартов занял интернационалистские позиции, в массе своей меньшевики выступали за продолжение войны. Это позволило им иметь ряд легальных изданий. Вместо запрещенного журнала «Наша заря» меньшевики стали издавать два других — «Наше дело» и «Дело» (1915 г.), создали газету «Северный голос» (1915 г. После — «Утро», «Раннее утро».), в Самаре выходил «Наш голос» (1915—1916 гг. После — «Голос труда», «Голос».), который распространялся по 260 пунктам России тиражом 20 тыс. экз.

В течение войны большевикам удалось организовать в 17 городах и промышленных центрах страны в общей сложности около 30 своих газет и журналов. Наиболее влиятельными и долгосрочными из них была подпольная «Наша газета», издававшаяся в Саратове тиражом до 10 тыс. экз. и легальный журнал «Вопросы страхования».

Затяжной и пораженческий характер войны отрезвил даже самых верных патриотов самодержавия. Неподготовленность армии, неорганизованность государственного руководства, слабость командования становились очевидными для всех. Положение пыталась спасти новая газета — «Русская воля», возникшая в конце 1916 г. на средства банковского капитала и при активном участии близких к правительственным кругам людей (например, инициатор проекта А. Д. Протопопов стал министром внутренних дел). Имея акционерный капитал в размере 5 млн руб. «Русская воля» организовывалась с большим размахом. Газета замышлялась как демонстративно демократический и во всех отношениях передовой, создающийся лучшими и популярнейшими силами орган, способный успешно конкурировать с оппозиционными изданиями и руководить общественным мнением без революционных потрясений.