Слайд 14Н. В. Гоголь:
Сравнительно с «Капитанскою дочкою» все наши романы и повести кажутся приторною
размазнёю.
Чистота и безыскусственность взошли в ней на такую высокую степень, что
сама действительность кажется перед нею искусственною и карикатурною. В первый раз
выступили истинно русские характеры: простой комендант крепости, капитанша, поручик;
сама крепость с единственною пушкою, бестолковщина времени и простое величие
простых людей – все не только сама правда, но еще как бы лучше её.
(Из статьи «В чем же, наконец, существо русской поэзии и в чём её особенность», 1846)
П. В. Анненков (первый биограф Пушкина):
Рядом со своим историческим трудом Пушкин начал, .. роман «Капитанская дочка»,
который представлял другую сторону предмета – сторону нравов и обычаев эпохи. Сжатое
и только по наружности сухое изложение, принятое им в истории, нашло как будто
дополнение в образцовом его романе, имеющем теплоту и прелесть исторических записок.
(Из «Материалов для биографии А. С. Пушкина», 1855)
В. О. Ключевский (выдающийся историк):
«Капитанская дочка» была написана между делом, среди работ над пугачёвщиной, но в
ней больше истории, чем в «Истории пугачёвского бунта». <…> Среди образов XVIII в.
не мог Пушкин не отметить и недоросля... В исторической действительности недоросль –
не карикатура и не анекдот, а самое простое и вседневное явление, к тому же не лишённое
довольно почтенных качеств. Это самый обыкновенный, нормальный русский дворянин
средней руки… Это пехотные армейские офицеры.
(Из речи, произнесенной в торжественном собрании Московского университета
6 июня 1880 г., в день открытия памятника Пушкину)