Афганистан – ты боль моей души…

"Войска в Афганистан Советский Союз вводить не будет.
Появление наших солдат в вашей стране, товарищ президент,
наверняка восстановит большую часть афганского народа против революции…»
Ответ Л.И.Брежнева Мухаммеду Тарраки
на его просьбу в сентябре 1979 года
ввести советские войска в Афганистан
Афганская война продолжалась с 25 декабря 1979 до 15 февраля 1989 года, то есть 2 238 дней. 25 декабря 1979 года в 7 часов утра в районе города Термеза два понтонно-мостовых полка начали наводить понтонный мост.

«Я не знаю, кому и зачем это нужно,
Кто послал их на смерть не дрожащей рукой,
Только так бесполезно,
так зло и не нужно
Опускали их в вечный покой».

В 15.00 начался ввод советских войск в Афганистан в соответствии с приказом министра обороны СССР. Первыми переправились разведчики, а затем, под руководством генерала К. Кузьмина - 108-я мотострелковая дивизия. В это же время военно-транспортная авиация начала переброску по воздуху основных сил воздушно-десантной дивизии отдельного парашютно-десантного полка на аэродромы Кабула и Баграма. До последней минуты десантники не были посвящены в планы высшего руководства. Для переброски личного состава потребовалось сорок семь часов, за которые было совершено 343 рейса. В Кабул и Баграм было доставлено 7 700 десантников и 894 единиц боевой техники.
До 1 января 1980 года было введено 50 тысяч военнослужащих, в том числе две воздушно-десантные и две мотострелковые дивизии. В январе 1980 года в Афганистан вошли еще две мотострелковые дивизии, и общая численность советских войск достигла 80 тысяч человек. В течение первой половины 1980 года советский военный контингент продолжал усиливаться, особенно за счет четырех полков боевой авиации, трех вертолетных и различных отдельных бригад и полков.

Дыханьем смерти опалила
Зловещая война.
Афган. Два года боевые;
Как испытание на прочность - Моя нелегкая судьба.

Над солдатом склонилась в тревоге сестра,
Он молчит, даже стона нет сутки.
В медсанбат поступил он из боя вчера
Весь изранен, оторваны руки.
У нее на ресницах слезинки дрожат,
Вот сорвутся горячи каскадом.
Шевельнул вдруг губами молчавший солдат,
Прошептал ей: «Сестренка, не надо.
Я все выдержу, только не надо мне слез,
Плачь не плачь, а не вырастут руки.
Я тебе подарю миллион алых роз
За твои сострадания и муки.
Я тебе подарю миллион алых роз,
Но не так, как художник принцессе.
Соберу их в букет, пусть достанет до звезд,
Пусть рождается новая песня».
Медсестра свои слезы смахнула тайком
И к бинтам приложилась губами:
«Поправляйся, родной, ну а розы потом
Вечной песней останутся с нами…

Ах, война! Что, проклятая, ты сделала!...

ДОМОЙ!!!

ЭКИПАЖ.
До вывода остались только дни.
Ещё немного, друг, и кончится война. Вы так мечтали там об этом, шурави,
Но не дожили, всех взяла она.
,,Вертушка,, вылетала в семь утра…
Приказ получен - прикрывать колонну.
Обычная работа, как всегда.
И небо было ласковым, чуть сонным.
Вращались лопасти, врезаясь в синеву,
Хотя красот вы тех - не замечали.
Бой завязался где - то там, внизу,
В засаде ,,духи,, ту колонну ждали.
На ,,боевом,, - вираж и разворот…
Огнём своим хребты "восьмёрка" - гладит.
Но тут - разрыв, и хвостовую балку рвёт,
И, глядя в небо, сердце замирает.
Машина крутится вокруг своей оси,
Земля всё ближе, и летят в эфир слова:
"Не забывайте нас, живите, мужики!
За всех ребят, когда закончится война

МОЛИТВА.
И опять плачут свечи,
Из воска льётся слеза...
Опускаются плечи
И устала душа.
Я молюсь днём и ночью
Неумелой рукой,
Чтобы Бог дал вам силы
Всем вернуться домой.
Может, эта молитва,
Что родилась в душе,
Белой птицей взметнётся
К облакам в синеве.
И услышит Господь наш
Те простые слова,
И вернутся родные
С той войны навсегда.
В сердце тонкие нити -
Между мной и тобой.
Возвращайся, мой милый,
Возвращайся живой!

БАЛЛАДА О СОЛДАТЕ. А. Чикунов.
Не забудем тех, кто нам дороги.
На чужой земле, но в России
На асфальте разбитого города
Умирал солдат за Россию.
«Не убит я, я ранен, я знаю.
Я живой! На меня посмотрите»-
Прокричал солдат, умирая, -
«Только маме не говорите».
А, зачем их туда посылают,
Матерей-то опять не спросили.
Почему вас всегда убивают
Самых лучших и самых красивых ?
Только зла в душе не носили бы.
Генералы - они тоже разные,
Кто в окопах с бойцами – красивые.
В кабинетах – те безобразные.
Ваши судьбы война протаранила
Ваши матери с вами под пулями.
Поколение ваше израненное.
Не сломали бы вас, не согнули бы!..
А глаза у него застывают.
«Братцы, бога за меня помолите!» –
Прошептал солдат, умирая.
«Только маме не говорите».
Прошептал солдат, умирая,
«Только маме не говорите»…

За наградами мы не гонялись
Просто делали то, что могли.
Мы с душманами яростно дрались
За свободу афганской земли.
Не забыть фронтовые нам будни,
Марш-броски и засады в горах.
И палящее солнце к полудню,
И скрипящий песок на зубах.
А когда возвратились обратно,
На российской родимой земле
Поминали друзей многократно,
Что погибли на этой войне.
До сих пор ноют раны средь ночи,
И скупая мужская слеза
Застилает усталые очи -
Что ж ты сделала с нами, война

ВАСИЛЬКИ.
Им из боя не выйти,
А так хочется жить.
Обрываются нити, Смерть над ними кружит.
И уходят ребята
Друг за другом в зенит,
Обрамляя закаты
В красный цвет и гранит.
Пулемет захлебнулся
От разрыва гранат,
Лейтенант улыбнулся
Мертвым взглядом в закат.
Он скучал так о сыне,
Перед боем – мечтал,
Но хлестнул по кабине
Смерти злобный оскал.
Никого не осталось
После боя в живых,
Только ветер промчался
Среди горных вершин.
Голубые береты –
Васильки на снегу.
В небо взмыли рассветы
В том далеком краю.
Они все же вернулись,
Только в «списках потерь»,
Побратались со смертью
В этот мартовский день.
Воздух режут ракеты,
Вижу все, как в бреду…
Голубые береты –
Васильки на снегу.

К. Соколовский
Не подлежат вовек переоценке
Ни мужество, ни преданность солдат,
Которые прошли через Герат,
Через душманов жуткие застенки,
Через ночные рейды и бои
Через Саланга ленты - серпантины,
Не по годам взрослевшие мужчины,
Скрывавшие ранения свои.
Через Панджшер кровавый и Кабул,
Джелалабад и долгое молчанье,
Не запятнав ни совести, ни званья,
Не проклиная время и судьбу.
Они верны остались до конца
Одной присяге, воинскому долгу...
Быть может, и живут они недолго,
Что в шрамах и рубцах их юные сердца

Ты мне снишься ночами, Афган,
Хоть прошло долгих двадцать лет…
Я давно не сопливый пацан,
Только твой не истерся след.
Не медалями на груди
И не льготами, коих нет…
А друзьями, что там, позади
Да и кровью оставлен след.
След от пота, что ест глаза,
След от пули, когда стрельба,
След, когда по щеке — слеза,
След, что люди зовут Судьба.
Злость прошла на своих врагов,
Притупилась боль старых ран…
Не успел я отдать долгов,
Только помню тебя, Афган.

В. Шинкарь
Кто виноват, что, испытав все муки,
Мы не в восторге от своих наград ?
Быть может, мой товарищ виноват,
Что возвратился к матери безруким ?
Кто виноват, что жизнь свою отдали,
А славы не прибавили стране,
Что нас, непобеждённых в той войне,
Как побеждённых дома принимали ?
Кто виноват, что так и нет ответа,
Зачем была та странная война,
Где есть одна лишь страшная цена
И никакого выигрыша нету ?
На висках, словно снег— седина,
Это нас помечала война.
И прошедшие двадцать лет
Не оттерли войны той след.
И становится след видней
По прошествии лет идней.
Даже время, что лекарь ран,
Не залечит афганский шрам.
Но не стоит себя жалеть!
Стоит встретиться, стоит спеть,
Да наметить рубеж вдали,
Пока сердце еще болит.
Ведь движение— это жизнь!
Значит, двигайся и держись.
Ну, а что на висках седина—
Это нас отмечала война.

Расчехлите души. Зачехлите пушки.
Люди, разве можно победить войну?
Это так же сложно, как вернуть старушке
Молодость пригожую, девичью весну
Зачехлите пушки. Расчехлите души.
Люди, каждый выстрел это самострел.
Хватит настороженно барабаны слушать,
И ходить восторженно строем на расстрел
Зачехлите пушки. Расчехлите души.
Может быть, солдатские сбросим сапоги?
На ноги наденем что-нибудь получше,
И поможем чем-нибудь тем, кто без ноги?
Люди, перестаньте барабаны слушать!
Люди, будем живы в море и на суше!
Самоистребление участь не из лучших
Зачехлите пушки! Расчехлите души!
***

Я не жалею, не кричу, не плачу,
Что путь моей войны прошел через Афган ,
Я горд, что прожил так, а не иначе,
Мужчину только красят шрамы ран...