Образ Петра I, его семьи и близких

Роман Алексея Николаевича Толстого "Петр I" повествует о далекой эпохе конца XVII — начала XVIII веков, которая по праву осталась в русской истории как петровская. Работа автора над романом продолжалась 16 лет: с 1929 по 1945 гг.
Алексей Толстой мог бы сказать о себе словами Белинского: "Для меня Петр — моя философия, моя религия, мое откровение во всем, что касается России". В романе "Петр I" продолжены традиции русской классической литературы, крупнейших представителей которой — Ломоносова, Пушкина, Льва Толстого — неизменно волновал образ великого реформатора

Романов Петр Алексеевич (Петр I Великий) родился 30 мая (9 июня) 1672 года в Москве. Российским царем он был с 1682 г., но начал полноценно править с 1689 г. А с 1721 г. он стал первым российским императором. Младший сын царя Алексея Михайловича от второго брака с Натальей Кирилловной Нарышкиной.

Свое образование Петр начал в пять лет, курс обучения проводил дьяк Никита Зотов. Царевич принимал активное участие в обучении. В свободное время любил слушать рассказы и рассматривать книжки с картинками. Однако достойного обучения он так и не получил, уже в зрелые годы Петр Алексеевич писал с грамматическими ошибками.

Образ героя раскрывается постепенно в течение времени. В первой части романа показаны детские годы Петра. Его становление на трон после Федора Алексеевича было скорее счастливой случайностью. Выбор был между двумя младшими братьями предыдущего царя.

Образ Петра складывается в романе постепенно на фоне важнейших исторических событий конца XVII века. Толстой изображает сонную, нищую, неповоротливую допетровскую Русь, над которой висят «столетние сумерки — нищета, холопство, бездолье». Писатель показывает, как рождаются и переплетаются личные и социально-исторические мотивы поступков будущего царя. В душе Петра появляется и укрепляется неприятие старого уклада русской жизни, старых порядков.

Толстой часто подчеркивает нервозность царя: дрожащие ноздри, выкатившиеся глаза, дергающаяся в гневе голова, пропущенные буквы во время письма, когда он торопится, пропущенные слова, когда, «горячась, он начинал говорить неразборчиво, захлебывался торопливостью, точно хотел сказать много больше того, чем было слов на языке».

Петр всегда торопился, потому что с ранней юности понял, что перед ним стоит великая задача: сделать Россию такой же богатой и сильной, как европейские государства. Ночи царь проводит без сна, думая: «Удивить-то он удивил, а что из того? Какой она была — сонной, нищей, неповоротной, такой и лежит Россия. Какой там стыд! Стыд у богатых, сильных… А тут непонятно, какими силами растолкать людей, продрать им глаза…»

И тут же мыслит, как человек далекой нам и страшной в своем варварстве эпохи: «Указ, что ли, какой-нибудь издать страшный? Перевешать, перепороть…» И он порол, вешал, етриг бороды, гнал людей на каторжные непосильные работы. Все это так — надо помнить, какой ценой России вошла в Европу. Но ведь и до Петра пороли и вешали… А он, хотя, по словам Пушкина, и писал указы, точно кнутом, действовал во благо державы.

Почти все его царствование прошло в войнах.
Сами преобразования служили прежде всего достижению победы над Швецией.

Каков же Петр в бою?
Толстой показывает нам, что этот герой не стремится, подобно Карлу XII, постоянно подчеркивать свою храбрость. После поражения под Нарвой царь уезжает, не боясь, что его обвинят в трусости. Он выше этого. В этот период особенно наглядно проявляется характернейшая его черта: неудачи и трудности не только не могут заставить его изменить цель, но побуждают еще решительнее бороться за ее достижение. «Конфузил — урок добрый, — говорит он, узнав о разгроме русской армии, для создания которойположил чуть ли не десять лет жизни. — Славы не ищем… И еще десять раз разобьют, потом уж мы одолеем…»

Пётр в романе характеризуется через отношение к своим приближённым. В людях его привлекает верность, живость ума и характера. умение профессионально делать своё дело. Самые близкие друзья царя (Меншиков и Лефорт) обладают этими качествами.

В Меншикове Петру нравятся деловая энергия, неутомимость, весёлость: «Ловок был, бес, проворен, угадывал мысли: только кудри отлетали, — повернётся, кинется и — сделано. Непонятно, когда спал, — проведёт ладонью по роже и, как вымытый, — весёлый, ясноглазый, смешливый». При этом царь знает и недостатки своего «сердечного друга» — вороватость, хвастливость.

В Лефорте Пётр нашёл тактичного наставника и любезного друга, который ненавязчиво направляет деятельность молодого царя. В Архангельске после посещения гостиного двора иноземных купцов Пётр выслушивает совет именно от Лефорта — отвоевать у Швеции балтийские земли: «Ты спросил меня, отвечаю: замахивайся на большее, а по малому — только кулак отшибёшь...», — учит Лефорт. Во время пира, накануне смерти, Лефорт строит прожекты преобразований в России, которые совершенно совпадают с планами самого Петра. Поэтому царь так тяжело переживает смерть Лефорта: «Другого такого друга не будет. Радость — вместе, заботы — вместе. Думали одним умом... (...) Плохим был адмиралом, а стоил целого флота».

Толстой не скрывает отрицательных черт характера и страшных поступков царя: в романе есть сцены, где Пётр проявляет жестокость, подозрительность, несправедливость. При этом писатель опирается на принцип исторического детерминизма, то есть не спешит осуждать, но пытается разобраться в негативных, с точки зрения просвещенного человека XX века, поступках Петра.

Одну из причин жестоких поступков Петра автор видит в самой русской средневековой жизни. Например, английский купец Сидней ужасается древнему русскому обычаю закапывать по плечи в землю женщину, убившую мужа, а после её мучительной смерти вешать труп на виселицу за ногу. Пётр сначала не понимает сэра Сиднея: «А что? Она же убила... Так издавна казнят... Миловать разве за это?». Но, прервав пир, царь едет на площадь и приказывает солдату-охраннику застрелить закопанную убийцу, чтобы разом прекратить её мучения.

Писатель рисует царя человеком своего времени, выросшим среди жестоких обычаев своего народа, когда человеческая жизнь, а тем более человеческое достоинство мало ценились и в государстве, и в семье. Как царь не жалеет каторжников на строительстве Петербурга, так и раскольники, вдохновлённые старцем-проходимцем Нектарием, предпочитают сгореть в церкви вместе с детьми, но не сдаться государевым солдатам. Подобные сцены объясняют стремление Петра распространить, пусть даже насильно, при помощи палки, просвещение, образование, гуманистическую культуру в русском народе.