я снимал их, то была первая весна, и в снегу под этой берёзкой, темнея на голубом, начинался первый ручеёк. С тех пор, пока разоделись берёзки и выросли под ними разные травы с колосками, и шишечками, и шейками разных цветов, много, много воды утекло из ручья, и сам ручей до того зарос в тёмно- зелёной густоте непроницаемой осокой, что не знаю, есть ли ещё в нём теперь хоть сколько-нибудь воды.
И так точно было со мной в это время; сколько воды утекло с тех пор, как мы расстались, и по виду моему никому не узнать, что ручей души моей всё ещё жив.
У ручья