Техника и исторические этапы ее развития

Термин "техника" восходит, как известно, к древнегреческому слову "techne", которое, в свою очередь, происходит, по-видимому, от индоевропейского слова "tekp", означающего деревообработку или плотницкое дело. Предполагается, что именно от этого последнего слова было произведено известное уже Гомеру слово "tekton", которое первоначально использовалось для обозначения мастерства или искусства строителя и плотника, но затем стало употребляться в значении ремесла или искусства вообще. Помимо этих двух своих значений слово "techne" изначально имело, по мнению М.Хайдеггера, и третье значение, которое выражало собой знание. Поэтому слово "techne" с самого начала было тесно связано, как полагает этот философ, с греческим словом "episteme" ("знание")1.

Таким образом, можно сказать, что термин "техника" с самого начала своего появления объединил в своем содержании два основных аспекта: а) орудия труда, все те инструменты или артефакты (искусственные создания человека), с помощью которых человек преобразовывает действительность, приводя ее в соответствие со своими постоянно растущими потребностями; б) совокупность навыков, умений, приемов, методов, операций и т.д., необходимых для приведения в действие орудий и успешного осуществления той или иной деятельности, направленной на достижение определенных целей и решения конкретных задач. Для обозначения второго из указанных аспектов нередко пользуются термином "технология". Правда, в англоязычной литературе этот последний термин употребляется для обозначения и выражения обоих упомянутых аспектов и поэтому является полным эквивалентом употребляемого в нашей литературе термина "техника".

Тот факт, что слово "techne" впервые было употреблено в древнегреческой литературе, не свидетельствует о том, что сама техника возникла в Древней Греции. Наоборот, техника, в смысле изготовления и применения орудий, фактически появляется вместе с появлением человеческого общества. Более того, в указанном смысле она, несомненно, явилась важным фактором формирования самого человека, становления и развития человеческого общества. Ведь если попытаться выразить обобщенное отличие человека от животного, то следует сказать, что оно состоит в том, что человек живет в искусственной, созданной им же самим, отчасти при помощи техники, среды. Однако создавая эту, так называемую, "вторую природу", т.е. свою культуру, человек, тем самым, творит самого себя. Это значит, что он представляет собой поистине творческое или, точнее сказать, самотворческое существо. На данную отличительную характеристику человека в свое время обратил внимание немецкий философ Шульцештейн. Так, по свидетельству Э.Каппа, он еще на заседании философского общества в Берлине в начале 1860 года подчеркивал, "что наука и искусство у человека заступают место инстинкта животных, и сам он делается творцом самого себя, даже развития и облагораживания своего тела", на что Лассаль заметил: "Это абсолютное самотворчество и есть самое глубокое в человеке"2.

Именно из данной сущностной характеристики человека некоторые авторы предпочитают исходить при определении собственного содержания понятия "техника". Так, например, П.К.Энгельмейер трактовал технику как "умение целесообразно действовать на материю" или "искусство вызывать желательные явления", т.е. как объективизирующую деятельность, "которая воплощает некоторую идею, осуществляет некоторый замысел". Обобщая данные трактовки, он в итоге определяет технику как "реальное творчество"3. Следует сказать, что подобное определение техники является слишком расширительным и достаточно абстрактным, поскольку и наука, и искусство, и экономика, и идеология - словом, вся человеческая культура в целом представляет собой "реальное творчество".

К расширительному трактованию техники может привести так называемый "инструментальный" подход к пониманию ее сущности. Так, например, К.Ясперс, рассматривая технику в духе Ф.Бона как средство, видел ее смысл и назначение не просто "в освобождении от власти природы", но и в достижении и непрерывном увеличении господства человека над ней. Следовательно, техника как умение или "способность делать и обладать" оказывается, согласно его точке зрения, господством "над природой посредством самой природы"4. Однако данная трактовка техники является настолько широкой, что, по сути дела, охватывает собой всю "вторую природу". И в самом деле, вся человеческая культура представляет собой не что иное, как господство над природой, осуществленное человеком посредством самой природы.

Отвергая "инструментальный подход" к пониманию техники, О.Шпенглер считал необходимым рассматривать ее не иначе как "тактику жизни". Следовательно, он так широко трактовал феномен техники, что практически распространял его на все животное царство. Техника, как говорил он, "простирается за пределы человека, назад к жизни животных, а именно всех животных". В силу этого она оказывается связанной не с созданием инструментов, а только со способом обращения с ними

Не исключено, что именно под влиянием О.Шпенглера М.Хайдеггер также отказывается от простого инструментального понимания сущности техники, которая однозначно не есть, поэтому, нечто техническое, машинообразное. Правда, в отличие от него, он предпочел трактовать эту сущность как "вид раскрытия потаенного", как один из способов обнаружения тайны бытия, словом, как "вид истинствования"6. Предлагая столь абстрактное определение сущности техники, он, однако, не счел нужным внести ясность в вопрос о том, какими особенностями обладает данный способ раскрытия потаенного, чем он отличается от науки и других способов обнаружения бытия или видов "истинствования".

К расширительной интерпретации понятия техники можно также отнести и его определения, предлагаемые Э.Блохом и Х.Закссе. Согласно первому из них техническое творчество как и все человеческое творчество в целом, следует рассматривать как осуществление "еще-не-ставшего" ("нового") и поэтому оно имеет своим основанием "латентность" материи, ее открытость в смысле "неисчерпаемости" ее источников.7 По мнению же второго, техника есть не что иное как обходной путь движения к цели. При этом Х.Закссе полагает, что такой путь далеко не является чем-то присущим одному только человеку и характеризующим образ его действия, а представляет собой некую универсальную закономерность, заложенную в основе "фундаментальной физической модели этого мира…".