На берегу р.Белой
2. Истомленные жарой, мы недолго пробыли на рыбалке и, по обыкновению, собрались у деда под вязом. Мы застали его за починкой сети, которую он сушил, развесив на ветвях. — Ну-ка, ребята, принесите воды для чая, — встретил нас дед, — а ты, Габдрахман, почисти-ка вот ту рыбешку и принимайся за стряпню. Продолжая налаживать сеть, он показал на завернутую в листья рыбу. Пристроив свои вещи на ветвях гостеприимного вяза, мы занялись приготовлением обеда: один чистил рыбу, другой таскал воду или кипятил чай, а остальные, собрав ветки, разожгли костер. Старый рыбак тем временем закончил свои дела. Сняв промокшую одежду, он босиком зашагал к нам и присоединился к нашей компании. А дело-то на мази: рыба очищена, положена в котел, и шипит понемногу над самой серединой костра большой, закопченный железный чайник. Удобно расположившись в тени вяза, мы в ожидании поглядывали вокруг, не переставая любоваться местностью. Старый вяз, так славно осенивший нас своими толстыми, склонившимися к воде ветвями, стоял на самом берегу Белой. На другом же, высоком берегу, виднелась гора Акташ — Белый камень. Вытянувшись вдоль реки, она отражала резко ударявшие нам в глаза лучи полуденного солнца. Все вокруг дышало бодростью, веселило душу: и бесшумное течение Белой, и дивный воздух, и краски летнего дня. Медленно плыли вниз по реке плоты, уносимые спокойным течением Белой. Протяжно и задушевно пели плотовщики-башкиры, сидевшие на веслах. Ударяясь о камни Акташа, голоса словно раздваивались, и издалека доносилось к нам их глухое эхо. Не желая прерывать славного пения плотовщиков, мы не решались с ними заговорить. Так и уплыли они в тишине лесов, скрывшись вскоре за поворотом. Тем временем чайник наш закипел, и струя горячей воды с шумом брызнула на костер, взбаламутив золу. Мы мгновенно очнулись и, разровняв руками молодую травку, положили поверх полосатого, тряпичного, дедовского коврика чистую скатерть. Затем мы достали из воды, поставленные туда для охлаждения бутылки с молоком. За чаем поспела и рыба. Разложив на листьях наши порции, мы деловито принялись их уплетать. Однако мы все еще не могли отвести глаз от красоты окружавшей нас природы. — Хорошо бы на ту сторону перебраться, — сказал один из нас, — да взойти на Акташ и побродить вон по тем щербатым, нагроможденным в кучи камням. Дед снисходительно улыбнулся. — Чудак, — сказал он таким голосом, будто речь шла о чем-то невозможном, — туда захотел? Ну-ка, попробуй, а я погляжу, как черти тебя скрутят.