Образ родины в стихотворениях А. Ахматовой и М.Цветаевой

Ахматова и Цветаева: Петербург и Москва
А.Ахматова “Как люблю, как любила глядеть я...” (1916) и М.Цветаева “Москва! Какой огромный...” (1916).
Мы сегодня с тобой, Марина,
По столице полночной идем
Москва или Петербург?

. Северной столице посвящено множество произведений: плеяда талантливых петербургских поэтов – А. Блок, Н. Гумилёв, А. Ахматова, О. Мандельштам.
Известны слова А.Блока, сказанные им в 1913 году:
“Петербург был прекрасен, когда никто не замечал его красоты и все плевали на него; но вот мы воспели красоту Петербурга. Теперь уже все знают, как он красив, любуются на него, восхищаются!”
Петербург - новая столица, блаженная колыбель, тёмный город у грозной реки, торжественная брачная постель;
город, горькой любовью любимый;
солея молений моих, строгий, спокойный, туманный, пышный гранитный город славы и беды;
грешник, видящий райский //Перед смертью сладчайший сон.

В стихотворении “Как люблю, как любила глядеть я...” всего два предложения. Первое из них – признание в любви (которая была и есть: люблю сейчас, любила в прошлом). Возможно, хотя весьма спорно, начало – отголосок пушкинского “Люблю тебя, Петра творенье, // Люблю твой строгий, стройный вид...” Второе предложение – обращение к городу
Петербург Ахматовой – антично-пушкинский, соединяющий античную красоту и могущество победы над стихией
Стихотворение написано анапестом.
“л–бл–л–бл–гл” создают ощущение
плеска волн, движения воды.

Второе стихотворение, относится к цветаевскому циклу
“Стихи о Москве” (1916).
Стихотворения написаны после
поездки в конце 1915 года в Петербург и, подобно всем трём
циклам сборника “Вёрсты”, посвящены поэтам-петербуржцам:
“Стихи о Москве” – Мандельштаму, имена двух других
включены в названия циклов: “Стихи к Блоку” и “Стихи к Ахматовой”.

Цикл представляет собой лирический дневник.
“Мои стихи – дневник, моя поэзия – поэзия собственных имён... Закрепляйте каждое мгновение, каждый жест, каждый вздох... Нет ничего неважного!.. Всё это будет телом вашей оставленной в огромном мире бедной, бедной души”, – пишет Цветаева в известном предисловии к сборнику “Из двух книг”, поясняя свою установку на дневник и поэтизацию быта.
Если из “Стихов о Москве” 1916 года выписать определения Москвы, получится следующая картина:
дивный град
мирный град,
нерукотворный град
город сорока сороков
отвергнутый Петром
привольное колокольное семихолмие
странноприимный дом
Уже при внимательном чтении первых строк возникает образ, способный пролить свет на восприятие Москвы Цветаевой: “Москва! Какой огромный // Странноприимный дом!”

Трёхстопный ямб и стяжение согласных
.
На лексическом уровне:
Москва – “странноприимный дом”, приют и пристанище для всех бездомных на Руси.
скв, гр, мн, стр, нн, пр, мн
огромного ограниченного
пространства, дома-храма
удары невидимого колокола
Москва
Дом
Цветаева-хозяйка
принимающая гостей или дарящая (передающая) свои владения

В стихотворении три героя:
Москва (ты)
мы
я.
“Всяк на Руси бездомный.
Мы все к тебе придём...”
Мы все (целое) в другом стихотворении этого же цикла
московский сброд, юродивый, воровской, хлыстовский” – бездомные, клеймёные, каторжные, с ножом за голенищем, увечные, но с верой в душе стремящиеся к сердцу Москвы
И льётся аллилуйя на смуглые поля
Я в грудь тебя целую
На образ женщины указывает и неожиданный эпитет смуглые, применимый к человеческому телу и связывающийся в восприятии стихотворения скорее с грудью, нежели с полями, заставляющий вспомнить холмы, на которых стоит Москва.

Итак,
Москва
странноприимный дом
место, где исцеляются все раны
сердце Руси
женщина
благословенная земля
Москва зовёт к себе, зов её слышен издалека, и на него откликнется “всяк на Руси”.
Цвета Москвы в восприятии Марины Цветаевой – цвета русской иконописи: синий, золотой, красный – червонные купола, багряные облака, дорожка чёрная, синева, синева подмосковных рощ, церковки золотоглавые, червонное сердце, красная кисть рябины.
Яркая, красочная картина!
Цветаевская Москва
сказка, впитавшая многовековую историю Московского княжества с русскими святынями и золотыми куполами, наполненная колокольным звоном.

Объединяет стихотворения ощущение избранности поэта, но понятой по-разному:
Цветаева – избранная московским людом, она его голос;
Ахматова – избранная из избранных, голос русской петербургской поэзии.
Оба стихотворения содержат обращение к городу на “ты” как к равному – и у Цветаевой, и у Ахматовой.
Итак, читателю посчастливилось встретиться с экспрессивным стихотворением Цветаевой, начинающимся восклицанием, обращением к Москве и им же заканчивающимся, и стихотворением Ахматовой, подобным графическому наброску, чёрно-белой гравюре, на которой изображён город-призрак.
В отличие от заклинания-молитвы Цветаевой стихотворение-кружево Ахматовой напоминает плеск невской волны.