Военные страницы истории моей семьи

Мир наступит, землю согревая,
Унося артиллерийский дым…
Всё, что мы сейчас переживаем,
Мы воспоминаньям отдадим.
<···>
И чтоб лучше видеть это время,
Всё пространство пройденных путей,
Соберите молодое племя,
Поднимите на руки детей,
Чтоб они, войдя весёлым строем
В нами завоёванные дни,
Научились подражать героям,
Поступали так же, как они!
1942. Михаил Светлов.

Это мирные 60-е. Данины прабабушка и прапрабабушка (с Даниной мамой). А в военные 40-е они смогли сохранить жизнь родившейся в блокаду Даниной бабушке. Она родилась в сентябре 1941 года в осаждённом Ленинграде.

Здесь ей ровно год. Фотография сделана на Большой земле, куда семья эвакуировалась весной 1942 года. Эвакуировались по Дороге Жизни. Во время эвакуации поезд, в котором находилась бабушкина семья (её мама и бабушка), на бреющем полёте расстрелял фашистский лётчик. Часто бабушка вспоминала этот эпизод и говорила, что немецкий лётчик, нажимая на гашетку, улыбался, зная, что расстреливает мирных людей. Многие, кто выскочил из поезда, погибли. Поезд ехал несколько суток. Сначала еды не было совсем. Для маленькой девочки в рожок собирали капли воды, стекавшие с крыши поезда, и этим кормили. Когда ребёнка на Большой земле распеленали, то в некоторых местах кожа отстала вместе с пелёнкой. Но всё самое страшное было позади.

Эвакуация по Дороге Жизни.

Эвакуация по Дороге Жизни.

Капуста на Исаакиевской площади.
В блокадном городе варили и ели кожаные ремни. На улице нельзя было встретить ни собак, ни кошек: их всех съели. А весной город превращался в большой огород: сеяли всё, что можно съесть.
Наша семья в блокаду выжила ещё и потому, что в первые дни войны была куплена большая банка сгущёнки, которой хватило на несколько месяцев. Многие члены семьи умерли от голода в первую же блокадную зиму.

Художник
А. С. Никольский.
Ленинградский альбом.
Линогравюры из серии
«Не забудем – не простим!». 1941.
Люди умирали прямо в очереди за хлебом. По зимнему городу родственники увозили умерших на кладбище на обычных детских санках и хоронили в братских могилах.

Этот рисунок художника Никольского называется «Чем кормить Веру?». Чем кормить ребёнка, что есть самому – этим вопросом задавался каждый житель блокадного Ленинграда. Дневные порции хлеба – 125 граммов на целый день делили на маленькие квадратики и укладывали каждый на своей полочке в буфете. Иногда подкладывали свои кусочки другому члену семьи…

Данин прадедушка – Михин Виктор Васильевич – в годы войны был артиллеристом. Дошёл до Румынии. Весёлый, неунывающий, чем-то похожий на Василия Тёркина из поэмы Твардовского. А после войны ни одну песню про войну не мог слушать без слёз.
На войне мужчины сражаются за свой дом, семью, жену, мать, детей. А в блокадном городе его семья ждала своего защитника и верила в скорую победу.
И он придёт – победы нашей час!
Приблизь его, добудь его в сраженье,
Чтоб с днём победы поздравляли нас,
Как ныне поздравляют с днём рожденья.
Михаил Светлов

А это – мама Даниного дедушки. Перед самой войной с мужем, Василием Романовичем Манзевитым, она оказалась на острове Ханко. 22 июня Ханко уже обстреливали враги. Семьи военнослужащих срочно эвакуировали. Через месяц у молодой семьи родился сын, который так и не увидел своего отца, пропавшего без вести в одном из десантов острова Ханко, в том же году. В книге памяти Украины указано, что он погиб в ноябре 1941 года, а семья его осталась в блокадном Ленинграде. Так война разбила ещё одну дружную семью.

Манзевитый Василий Романович
Дата рождения 1911
Доманевский р-н. Призван в 1939 г. Техн.-интендант 1 ранга. Погиб 04.11.1941 г. Похоронен на поле боя.
Дата смерти 04/11/1941

В 1941 г. подразделения морской пехоты флота участвовали в 25 десантах. Первые десанты были высажены в ходе обороны Ханко. Десантные отряды моряков под командованием офицеров Б. М. Гранина и Н. А, Кузьмина с 16 июля по 19 августа высаживались с катеров и шлюпок, при поддержке боевой артиллерии и авиации заняли 19 небольших островов. Десанты в районе Ханко, как ни скромно они выглядели в масштабах сражений, развернувшихся на фронте от Баренцева до Чёрного моря, имели важное тактическое значение.
- из книги «Моряки-балтийцы на защите Родины»

К. А. Васильев.
Прощание славянки.
Пусть я буду убит наповал,
Вспоминай о гвардейце без плача.
Он любимою родину звал
И тебя называл не иначе.
Михаил Светлов.